Российское Кадетское братство

Читать далее

 

 

Владимир Литвиненко,

доктор технических наук, профессор,

действительный член Академии военных наук,

выпускник ККСВУ 1964 г.

 

1941 год. Крах плана «Барбаросса»

Тема тяжёлых поражений Красной Армии в 1941-м продолжает вызывать споры. Подчас даются уничижительные оценки действиям нашей армии. Марк Солонин в книге «22 июня. Окончательный диагноз» (издана в 2017, 2018, 2019 и 2020 гг.) утверждает: «…армия не воевала… с первых же дней войны большая часть личного состава Красной армии бросила оружие и разбрелась по лесам…». Владимир Бешанов в предисловии к книге «Танковый погром 1941 года» (издана в 2002, 2011, 2018 и 2020 гг.) довольно презрительно пишет: «Сражения 1941 года – не столько война, сколько массовая капитуляция Красной армии!»

Но если в 1941 г. Красная Армия «разбрелась по лесам» и «массово капитулировала», то, очевидно, вермахт должен был без особого напряжения выполнить поставленные ему задачи в сроки, предусмотренные планами гитлеровского руководства. Рассмотрим, каковы же были эти планы и какова была их реализация.

 

Гладко было на бумаге

После победы над Францией на совещании с высшим военным командованием 31 июля 1940 г. А. Гитлер объявил о решении начать подготовку к войне с СССР. В августе-ноябре 1940 г. в штабах вермахта тщательно прорабатывался план операции против Советского Союза. В декабре 1940 г. штабом оперативного руководства Верховного главного командования вермахта (ОКВ) была подготовлена и 18 декабря 1940 г. подписана А. Гитлером Директива №21, имевшая условное наименование «Вариант "Барбаросса». Начало вторжения в СССР было намечено на 15 мая 1941 г. Конечным рубежом операции назначалась линия Архангельск-Волга-Астрахань. Боевые действия вермахта планировалось вести в форме блицкрига.

В директиве №21 указывалось: «Вооруженные силы Германии должны быть готовы к тому, чтобы еще до завершения войны с Англией одержать победу над Россией в быстротечной (выделено мной – В.Л.) кампании».

«Быстротечной» – это сколько? Месяц, три месяца, полгода, год? Директива №21 конкретных сроков не называла, но мнения на этот счет высказывались и в Германии, и в других странах.

Так, 13 и 14 декабря 1940 г. перед подписанием Директивы №21 в генеральном штабе сухопутных войск вермахта состоялась дискуссия, высокопоставленные участники которой пришли к выводу, что для разгрома Советского Союза потребуется не более 8-10 недель.

На совещании командования вермахта 30 апреля 1941 г., где А. Гитлер уточнил дату начала войны против СССР – 22 июня 1941 г., главнокомандующий сухопутными силами вермахта генерал-фельдмаршал В. Браухич дал такой прогноз о ходе будущей войны с СССР: «Предположительно, крупные приграничные сражения – продолжительностью до 4 недель. В дальнейшем следует ожидать лишь незначительного сопротивления».

Зарубежные военные эксперты в 1941 г. тоже были убеждены в быстром разгроме Красной Армии. 14 июня 1941 г. Объединённый разведывательный комитет США сделал вывод, что Германии потребуется «самое большее шесть недель, чтобы взять Москву». Тогдашний военно-морской министр США Ф.У. Нокс заявил: «Гитлер расправится с Россией за срок от шести недель до двух месяцев», а военный министр США Г.Л. Стимсон 23 июня 1941 г. информировал президента Ф.Д. Рузвельта: «Германия будет основательно занята минимум месяц, а максимально, возможно, три месяца задачей разгрома России».

В целом на разгром Советского Союза руководство Германии и вермахта отводило не более 4 месяцев. Поэтому уже весной 1941 г. штаб ОКВ планировал на осень 1941 г. и зиму 1941/42 гг. операции по захвату Афганистана и наступлению на Индию. Замысел этих операций был изложен в директиве №32 «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса», направленной командованию видов вооруженных сил Германии 11 июня 1941 г.

 

Перманентный срыв сроков

22 июня 1941 г. в Советский Союз вторглась мощная немецкая армия, состоявшая из отлично подготовленных солдат, имеющих успешный боевой опыт, уверенных в своем превосходстве над противником. Поначалу война в СССР складывалась для вермахта, как казалось гитлеровскому командованию, удачно. Так удачно, что 3 июля 1941 г. начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Ф. Гальдер записал в дневнике: «…не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней…». В связи с успехами вторжения в СССР сроки выполнения конкретных задач плана «Барбаросса» оставались неизменными. 14 июля 1941 г. Народный комиссар внутренних дел СССР Л.П. Берия сообщал начальнику Генерального штаба Красной Армии генералу армии Г.К Жукову, что по показаниям пленных немецких летчиков А. Гитлер приказал своим войскам занять Москву и Ленинград не позднее 20 июля 1941 г.

Но уже в июле 1941 г. в продвижении вермахта начались серьезные сбои. Прошло 20 июля 1941 г., но ни Москва, ни Ленинград немецкими войсками не были взяты.

В конце июля 1941 г. немецкое командование назначило новый срок захвата Москвы и Ленинграда – 25 августа 1941 г. 4 августа 1941 г. на совещании в Борисове А. Гитлер задал вопрос командующему группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалу Ф. Боку: «Когда, по Вашим оценкам, ваши войска будут в Москве?». Ф. Бок мгновенно ответил: «К концу августа».

Опять не вышло: к концу августа 1941 г. Ленинград не был взят группой армий «Север», а войска группы армий «Центр» еще и не начинали наступление на Москву.

6 сентября 1941 г. А. Гитлер подписал Директиву №35 о переходе группы армий «Центр» в генеральное наступление на Москву. Перед началом наступления 29 сентября 1941 г., командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. Бок провел совещание с командующими армиями и танковыми группами. Войскам группы армий ставилась задача захватить Москву к 7 ноября 1941 г., до наступления русской зимы. Генерал-фельдмаршал Ф. Бок обещал А. Гитлеру, что Москва будет в руках Германии к этой дате.

 

​

 

Московская битва началась 30 сентября 1941 г. при существенном превосходстве вермахта, как в численности, так и в воинском мастерстве. В первые 10 дней немецкого наступления на Москву (операция «Тайфун») войска группы армий «Центр» прорвали оборону Западного, Резервного и Брянского фронтов и сумели окружить большие контингенты советских войск. А. Гитлер был уверен, что Красная Армия в этих боях была уничтожена. В беседе с министром иностранных дел Италии графом Д.Г. Чиано 25 октября 1941 г. он утверждал, что на Востоке судьба войны решена, и что она в ближайшее время снова будет перенесена на Запад.

Вновь не сбылось. В ходе подмосковных боев немцам не удалось ни захватить, ни окружить Москву, а начатое 5 декабря 1941 г. контрнаступление советских войск нанесла вермахту первое крупное поражение во Второй мировой войне.

Итог действий вермахта в 1941 г.: ни одна из целей плана «Барбаросса» не была достигнута. Немецкий историк К. Рейнгардт в книге «Поворот под Москвой» по этому поводу пишет: «Планы Гитлера и перспективы успешного завершения войны Германией рухнули, видимо, в октябре 1941 года и, безусловно, с началом русского контрнаступления».

 

Почему не удался блицкриг

В мемуарах немецких генералов причинами неудач вермахта в 1941 г. называются «огромные пространства и неисчислимые людские ресурсы России», «неблагоприятные климатические условия», «ошибочные решения Гитлера». Но это все «мелкие брызги» по сравнению с основной причиной провала блицкрига – упорным с первых же дней войны сопротивлением Красной Армии и советского народа нашествию врага. Это сопротивление подтверждают и немецкие участники войны. Вот мнения лишь некоторых из них.

Бывший начальник штаба 4-й немецкой армии генерал-майор Г. Блюментрит (статья о Московской битве в сборнике «Роковые решения»): «Поведение русских войск даже в первых боях находилось в поразительном контрасте с поведением поляков и западных союзников при поражении. Даже в окружении русские продолжали упорные бои…»

Бывший начальник штаба командования люфтваффе генерал-майор Г. Вальдад (запись в дневнике от 3 июля 1941 г.): «Ожесточенное сопротивление русских, его массовый характер не соответствуют нашим первоначальным представлениям».

Офицер 18-й танковой дивизии вермахта (запись в дневнике): «Несмотря на огромные пройденные расстояния, не было чувства, которое у нас было во Франции, не было чувства, что мы входим в побежденную страну. Напротив – здесь было сопротивление, всегда сопротивление, каким бы безнадежным оно ни было…».

Такое поведение советских войск разрушило стратегию блицкрига. Главным в этой стратегии было нарушение управления и снабжения обороняющихся войск в результате стремительного и безостановочного (обходя без боя сильно укрепленные позиции) продвижения танковых и моторизированных соединений на большую глубину обороны противника, охват и окружение его войск. Стратегией блицкрига предполагалось, что у окруженных, лишенных управления и снабжения войск противника будет сломлена воля к сопротивлению, и они быстро капитулируют. Именно на это рассчитывал генерал-полковник Ф. Гальдер, делая приведенную выше запись в дневнике о выигрыше кампании в России. У него были веские основания так считать: стратегия блицкрига себя полностью оправдала в Польше и во Франции. Но в России уже в первых боях, как справедливо отметил английский историк Р. Кершоу, «азбучные» истины блицкрига «оказались поставлены с ног на голову отчаянным, доходившим порой до фанатизма сопротивлением русских в, казалось, безнадежнейших ситуациях». По сведениям немецких документов, окруженные советские войска сдавались в плен, лишь находясь в безвыходном положении, когда у них заканчивались продовольствие, горючее и боеприпасы. Упорное сопротивление окруженных войск привело к тому, что «половина наступательного потенциала немцев ушла не на продвижение к поставленной цели, а на закрепление уже имевшихся успехов».

Надо особо отметить, что первый сбой блицкрига произошел уже в ходе вроде бы успешных для вермахта приграничных сражениях. При ликвидации образовавшихся в конце июня 1941 г. «котлов» под Белостоком и Минском немецкие войска пленили сотни тысяч красноармейцев. Но вермахту это стоило много времени и сил. В результате мужественного сопротивления окруженных советских войск 19 июля 1941 г. ОКВ вынужден был издать Директиву №33 «По дальнейшему ведению войны на Востоке», в которой признавалось: «Группе армий «Центр» потребуется время для ликвидации сильных боевых групп противника, продолжающих оставаться между нашими подвижными соединениями». А 30 июля 1941 г. ОКВ направил в войска Директиву №34, которой командование вермахта сочло необходимым «предоставить 2-й и 3-й танковым группам для восстановления и пополнения их соединений около десяти дней» и «временно отложить выполнение целей и задач, поставленных в директиве №33 от 19.7…». Группе армий «Центр» было предписано перейти к обороне.

Похожая ситуация сложилась и в начале Московской битвы. Большая часть советских войска попала в окружение: 7 октября 1941 г. под Вязьмой (соединения и части 16-й, 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий Западного и Резервного фронтов) и 9 октября 1941 г. под Брянском (соединения и части 3-й, 13-й и 50-й армий Брянского фронта). Но триумфальный марш немецких войск застопорился. Немецкий историк К. Рейнгардт в книге «Поворот под Москвой» пишет, что в вяземском «котле»: «…русским … удалось сковать на длительное время немецкие танковые силы и тем самым исключить возможность их участия в немедленном преследовании в направлении Москвы …», а брянский «котел» «… оттянул на себя до конца октября основные силы 2-й общевойсковой и 2-й танковой армий...».

Продолжить наступление на Москву смогли лишь 11 дивизий группы армий «Центр». А другие 48 немецких дивизий вынуждены были вести тяжелые бои с окруженными советскими войсками (еще несколько дивизий группы армий «Центр» были заняты прикрытием флангов наступающей группировки). Бои в вяземском и брянском «котлах» были упорными и продолжительными. Через неделю после окружения советских войск – 14 октября 1941 г. – в сводке Главного командования сухопутных войск вермахта (ОКХ) сообщалось: «Противник, окруженный …западнее Вязьмы полностью уничтожен…». Но на ежедневных отчетных картах ОКХ «Lage Ost» еще более двух недель показывалось, что несколько немецких дивизий (от девяти до пяти) продолжали вести боевые действия с этим «уничтоженным» противником. В брянском «котле» бои шли до 23 октября 1941 г., когда соединениям и частям 3-й, 13-й и 50-й советских армий удалось с боями и с большими потерями вырваться из окружения. Упорное сопротивление окруженных войск позволили советскому командованию восстановить оборонительные рубежи на московском направлении.

В результате ожесточенных боев по всему фронту вермахт в 1941 г. понес большие потери. Боеспособность немецких войск резко снизилась, в том числе из-за гибели опытных солдат вермахта. Бывший начальник организационного отдела генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд в книге «Сухопутная армия Германии. 1933-1945» сообщает: «… 6.11.1941 г. организационный отдел генерального штаба сухопутных войск в представленной записке «Оценка боеспособности действующей сухопутной армии на Востоке» констатировал, что пехотные дивизии в среднем располагают 65% своей первоначальной боеспособности, танковые – примерно 35% ...». Бывший начальник штаба 4-й немецкой армии генерал-майор Г. Блюментрит сообщает, что к середине ноября 1941 г.: «…В большинстве пехотных рот численность личного состава достигала всего 60-70 человек… (штатная численность немецкой пехотной роты – 150 чел. – В.Л.). В танковых дивизиях количество боеспособных танков было намного меньше штатной численности…». Во 2-й танковой армии положение было не лучше: ее бывший командующий генерал-полковник Г. Гудериан в своих мемуарах («Воспоминания солдата») пишет, что к середине ноября 1941 г. в армии «…Боевой состав пехоты сократился в среднем до 50 человек в каждой роте…».

 

​

 

О снижении боеспособности группы армий «Центр» П. Карелл (псевдоним оберштурмбанфюрера СС П. Шмидта – исполнительного директора Службы новостей третьего рейха и руководитель пресс-департамента министерства иностранных дел Германии) в книге «Восточный фронт. Книга первая. Гитлер идет на Восток. 1941-1943»: написал: «Какие бы еще победы ни ждали дивизии группы «Центр» впереди, она так никогда и не оправилась от удара, нанесенного ей под Москвой. Никогда больше она не набирала полной численности и не смогла вернуть в полной мере своей эффективности как боевое соединение. Под Москвой хребет немецкой армии надломился: она замерзла, истекла кровью и исчерпала себя…».

Немецкие военачальники так подвели итоги боевой деятельности вермахта в 1941 г.

Бывший начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Ф. Гальдер (запись в дневнике от 23 ноября 1941 г.): «…Таких сухопутных войск, какими мы располагали к июню 1941 года, мы уже никогда больше иметь не будем…».

Бывший начальник штаба 4-й немецкой армии генерал-майор Г. Блюментрит (статья о Московской битве в сборнике «Роковые решения»): «Теперь политическим руководителям Германии важно было понять, что дни блицкрига канули в прошлое…».

*

29 ноября1941 г. рейхсминистр вооружения и боеприпасов Ф. Тодт обратился к А. Гитлеру с призывом: «Мой фюрер, войну необходимо немедленно прекратить, поскольку она в военном и экономическом отношении нами уже проиграна». А. Гитлер призыву Ф. Тодта не внял. Чем это для него кончилось – известно.